«Крики отца разрывали душу, поэтому остановился»: Давудов о первом поражении в Top Dog, тренировках в подвале и самураях

Действующий чемпион Top Dog в среднем весе Наим Давудов заявил в интервью RT, что ни один боец не хочет, чтобы его близкие видели его в состоянии грогги. По его словам, именно присутствие отца у ринга заставило его отказаться от продолжения поединка с Сержем Михелем, в котором он потерпел первое поражение в кулачных боях. Также спортсмен рассказал, чем его удивил экс-чемпион WBC International в полутяжёлой категории, в каких условиях он готовился к предыдущим схваткам и почему взял себе прозвище Самурай.

• Бойцы Top Dog Серж Михель и Наим Давудов
• © Top Dog FC

— В конце июня вы провели бой с Сержем Михелем, в котором потерпели первое поражение. Как провели первые дни после этого?

— В размышлениях. Вместе с командой всё посмотрели, обдумали, взвесили, сделали выводы. Могу сказать, что они были исключительно позитивные. После каждого поединка узнаёшь что-то новое, раскрывается всё больше нюансов. Это что касается моральной составляющей.

Если говорить о здоровье, то всё вообще отлично. Недавно видел интервью с чемпионом Hardcore FC Даудом Стханским, по словам которого, кулаки со временем привыкают работать без перчаток. И действительно. Если раньше у меня они постоянно опухали, то на этот раз такого нет, всё хорошо. Хотя я бил ему не только в голову, но также попадал в блок. Видимо, руки и правда привыкли. Да, костные мозоли есть, но никаких переломов.

— В этом поединке вы дважды оказывались в нокдауне. Не проверялись на предмет сотрясений?

— Признаков не было, но всё равно сделал МРТ. Невролог сказал, что можно было и не проходить процедуру. Ведь голова не болела, не кружилась, тошноты не наблюдалось. Здесь самое главное, что нокаута не было. Да, дважды я не удержался на ногах, но серьёзного ущерба не получил. Удар пришёлся не в челюсть, а в височную часть.

Если пересмотреть развязку боя, то можно заметить, что я сумел подняться на ноги. Но судья уже отсчитал восемь, а меня до сих пор вело. Возможно, через несколько секунд я бы пришёл в себя, но к этому моменту не успел восстановиться, плыл. В принципе, был готов продолжать на характере, но присутствие отца в углу сыграло свою роль.

— Что вы имеете в виду?

— Всё было как в кино. Поднимаюсь и первым делом слышу голос отца: «Хватит! Хватит!» Начинаю крутить головой, понимаю, что он стоит в углу и обращается ко мне, машет руками. И я машинально отреагировал. Хотя со стороны может показаться, что я сам капитулирую, прошу рефери остановить битву.

Думаю, мог бы продолжить воевать, попытаться продержаться до конца, но всё же согласился с мнением папы. Особенно больно, когда в таком состоянии тебя видят твои близкие. Думал, вдруг продолжу и через пару секунд упаду в глухой нокаут на его глазах. Да ну на фиг. Крики отца разрывали душу, поэтому и остановился. Не будь его рядом, наверное, рискнул бы.

— После боя вы сообщили, что в скором времени проведёте реванш с Михелем. Это так?

— Да, насколько знаю, условия ответного поединка уже обговариваются. В скором времени будет сделано объявление. Я полностью здоров и готов снова биться. Но думаю, что папе не стоит присутствовать на реванше.

— Предыдущие схватки отец посещал?

— Он был на поединке с Сергеем Кратосом Калининым и боксёрском бою с Муборакшо Муборакшоевым. Но тогда не было критических ситуаций, подобной этой. На душе было очень тяжело. Обычно моя сила воли заглушает голос разума и позволяет драться дальше. А в этот раз стоял и думал: а вдруг не остановлюсь и упаду вперёд лицом, как Антон Харон Шипачёв? Мы бились с ним в июне 2021-го, и тогда всё закончилось глубоким нокаутом.

По-хорошему рефери должен был останавливать ту дуэль ещё раньше, но не сделал этого. Сам я не могу потребовать его вмешаться, поэтому был вынужден продолжать. В итоге всё завершилось очень жёстким падением Харона. Я такого не желаю никому из соперников и не хотел, чтобы такая страшная вещь произошла со мной на глазах отца. Хотя смысл был. После шоу организаторы сказали, что на карточках судей я вёл. Следовательно, мог рассчитывать минимум на ничью, если бы продержался до конца.

Поэтому и не хочу, чтобы отец присутствовал на реванше. Мало ли что может произойти. Но там я буду работать на максимум и во что бы то ни стало пытаться взять верх. Теперь для меня это принципиальное сражение.

— Как думаете, отец нормально воспримет это?

— Я уже сказал ему. Он ответил: «У тебя крыша поехала?» (Смеётся.)

— Вы сами уже успели пересмотреть бой? Согласны, что перед пятым отрезком были впереди?

— Безусловно. Первый и второй я железно забрал, возможно, отдал третий из-за нокдауна. Четвёртый тоже можно было присудить мне, пусть и с небольшим перевесом, а в заключительном я был лучше ровно до того момента, как второй раз оказался на полу. В этот раз я был очень агрессивен, постоянно зажимал оппонента, шёл вперёд. И это непохоже на меня. Обычно я действую размеренно, спокойно, предпочитаю ловить противника на ошибках. А тут меня взяли моим же оружием.

— Это и есть главная причина неудачи?

— Конечно. Обычно был матадором, а в этот раз стал быком.

— В чём причина? Просто переклинило?

— Дебютанты — самые непредсказуемые соперники. Когда готовились к поединку, узнали, что Михель обладает хорошей левой и правым апперкотом. При этом мы видели, как в некоторых боях его поджимали и он ломался под давлением. Но кулачка — отдельная история. И было предположение, что этот переход тоже может сказаться на Серже. Было множество случаев, когда матёрые спортсмены заходили в ринг, пропускали первый удар без перчатки и впадали в ступор. Подобное могло произойти с ним. Поэтому и старался действовать в более атакующей манере, чем обычно.

Думаю, моё выступление идеально характеризует такая фраза: в предыдущих пяти битвах я выходил побеждать, а в этот раз — убивать. В итоге сам стал жертвой. Когда идёшь за нокаутом, он обычно не приходит. Кстати, похожее произошло со мной в противостоянии с Рустамом Астероидом Мухитдиновым. Тогда во что бы то ни стало хотел его вырубить, а получился дурацкий поединок. Наверное, один из худших в моей карьере. И дело не в мастерстве соперника. Просто я опять захотел быть быком, агрессором, но это не моя природа. Я контрпанчер, умный боец.

— Как происходит выбор тактики на бой?

— Я принимаю решение, но затем мы обсуждаем стратегию с командой. Так что с планом на битву с Михелем ошибся конкретно я. Впоследствии это привело к краху. До этого я переигрывал всех визави. Есть видео, где перед боем с Кратосом говорю: «Выиграю с помощью левого прямого и правого апперкота. Только Серёге не говорите». Так всё и произошло. Понимал, что рубиться с ним не стоит, — это как прыгать под машину.

И в дуэли с Михелем было что-то похожее, только на этот раз я рискнул ввязаться в эту авантюру. Весь поединок уворачивался от встречных ударов, но в пятом раунде он меня всё же настиг. Не назвал бы это лобовым столкновением, просто одной машине колёса прокололи.

— Судя по вашим словам, не скажешь, что перед вами был бывший обладатель титула WBC International, участник Олимпийских игр в Рио-де-Жанейро. Не было ощущения, что вы дерётесь со спортсменом такого уровня, с которым раньше не пересекались?

— Нет, не чувствовал его превосходства. Возможно, поэтому и зевнул в пятом раунде, слишком сильно расслабился, потому что всё получалось. Мне доводилось работать с разными ребятами — мастерами спорта, кандидатами. И никому я не был удобен, особенно если работал в своей манере.

Просто Михель оказался чуть хитрее меня. Мне стоило один раз потерять концентрацию, и сразу последовало наказание. Думаю, он взял меня не уровнем, а опытом. Пересмотрев бой, понял, что он всё время готовил этот апперкот.

— Как вы думаете, каким будет реванш?

— Другим, намного интереснее. Это будет сродни шахматной партии. Возможно, в плане зрелищности он получится не таким ярким, но здесь будет любопытно другое — состязание двух бойцовских IQ. Михель — очень умный боец, но и я под стать ему, пусть в этот раз действовал немного бездумно.

— Охарактеризовали бы вы Михеля как самого хитрого из своих оппонентов?

— Скорее как самого опытного. Он не просто долгое время успешно выступал в боксе, но и сумел грамотно использовать свой багаж в кулачке. Пока не назову его самым хитрым, но если он возьмёт надо мной верх и в реванше, то соглашусь и с этим.

— Когда вы были бы готовы провести реванш с Михелем?

— Думаю, это больше зависит от него. После боя у него был закрыт левый глаз, кулаки были разбиты. Поэтому большой вопрос, когда он сможет вновь драться. Представители лиги уже намекнули мне, когда примерно может состояться ответная дуэль. Но дату назвать пока не могу.

— Какое влияние на вас окажет тот факт, что в этот раз на кону будет стоять ваш титул?

— Мне кажется, особой разницы нет. Разве что получу больше денег. (Смеётся.)

— Что бы вы посоветовали самому себе перед реваншем?

— Быть самим собой.

— Иногда бывшим соперникам удаётся пообщаться после турнира. Вы с Михелем не пересекались?

— Мы жили в одной гостинице, поэтому встречи было практически не избежать. Но толком не поговорили. Надеюсь, перед следующей схваткой у нас будет организована пресс-конференция и появится возможность высказать друг другу всё, что мы думаем, подогреть интерес к битве.

— Уже знаете, что скажете?

— Есть пара моментов. Думаю, после победы он тоже захочет сделать какое-то заявление. Смотрел его интервью после турнира, мне кажется, он поверил в себя. Если до него был посдержаннее, то по окончании выглядел посмелее.

— Но всё-таки что-то удалось сказать Михелю после шоу?

— Поздравил его с победой. Что ещё я мог сказать? Подловил, выиграл: это был его вечер. Посмотрим, кто будет лучше в ответном бою.

— Во время шоу комментаторы поражались, что Михелю удалось так здорово подготовиться к дебюту в кулачных боях.

— Не знаю. Когда пересматривал поединок, слышал каких-то запуганных ребят: «О господи. Михель! Какое чудовище! Какой супербоксёр». Я не спорю, он хорош. Но я наблюдаю за действом в ринге, пытаюсь сопоставить это со словами комментаторов, и у меня не получается.

— Как думаете, откуда тяжелее переходить в кулачные бои — из бокса или кикбоксинга?

— На дистанции я смотрелся получше него, и создавалось впечатление, что у меня «рычаги» длиннее. Это потому, что я кикбоксер. У меня широкая стойка, и за счёт этого получается контролировать большее расстояние. На самом деле у меня размах рук 188 см, у Михеля — 193. Но я мог атаковать издали, в то время как он был опасен в основном вблизи. Тот же Мухамед Калмыков — выходец из кикбоксинга, который доминирует в голых кулаках и имел рекорд 12—0, пока не потерпел два поражения.

На мой взгляд, если кикбоксер хорошо измеряет дистанцию, то ему будет гораздо комфортнее, чем тем же представителям бокса. Кроме того, удары кулаками меня не удивляют. Раньше пропускал и колени, и хай-кики в голову, в MMA и локти прилетали. Боксёры — классные ребята, но они бьются в перчатках. Это скорее фехтование, филигранность. Кикбоксинг — намного более жёсткий вид единоборств.

— Почему вы оставили кикбоксинг?

— Посмотрите, есть тот же Владислав Туйнов, который нашёл себя там, достиг больших высот, бился в Glory. У него хороший зал в Орле, где собралась хорошая команда. У меня такого не было. Я бегал туда-сюда. Первый поединок по кикбоксингу провёл в 19 лет. Против меня поставили взрослого мужика, который вырубал соперников, ещё когда я сам выступал по юниорам. На момент нашей встречи ему было 32—33 года. Слава богу, победил. Но лично я не видел для себя будущего в кикбоксинге.

Влад — молодец. Он закрепился в сборной, у него всё получалось. У меня всё было иначе. Возьмём даже схватку с Михелем. Он готовился к ней в Италии, а я — в городе Октябрьском, Республика Башкортостан. Уверен, многие о нём даже не слышали. Население — 100 тыс. человек. Тренировки проходили в подвале, мылся холодной водой. Мои спарринг-партнёры — 15-летние пацаны весом около 60 кг.

— До этого готовились в таких же условиях?

— Да. К каждому из предыдущих поединков. Ни спарринг-партнёров, ни условий — ничего не было. Только характер и желание. Тащил только за счёт этого. Но чувствовал, что я на волоске. Говорил отцу: «Ещё немного — и проиграю. Нужно что-то менять». Пока по голове не получил, не понял этого окончательно.

— Неужели раньше это не бросалось в глаза?

— Я же выигрывал. А когда побеждаешь, думаешь: «Не ломай, если работает». Верил, что в этих условиях смогу продолжать побеждать. Но Михель доказал обратное. Серж — опытный спортсмен, который знает, как надо подводить себя к турнирам в оптимальных кондициях, где проводить сборы, какие добавки принимать. А у меня толком даже тренера не было. Осознал, что не надо так делать. Поддерживать форму в одиночестве могу, но достичь большего сложно. Сейчас ищу место для тренировок. Может, тот же Дагестан.

Посмотрите, у нас есть тот же Марсель Ханов. По сути, человек занимается не единоборствами, а хорошей физической подготовкой. И в определённой мере его это тоже сдерживает. Недавно он уступил, надеюсь, сделает из этого выводы. И после поражения будет возвращать себя в форму с помощью не только занятий с гирями, но и тренировок по боксу. При этом есть люди в федерации бокса республики, готовые ему помогать. Хотелось бы, чтобы на него смогли повлиять.

— Поражение позволяет по-другому взглянуть на ситуацию?

— Конечно. Всё, что ни делается, — к лучшему. Быть может, если бы взял верх над Михелем, даже не задумался об этом. А потом меня бы ещё в более жёсткой манере опустили с небес на землю. И тогда не только подпортил бы рекорд, но и потерял перстень. А это самое важное. Если постоянно плаваешь в аквариуме с маленькими рыбками, то прогресса не достичь. Необходимо выходить из зоны комфорта, в океан.

— Наверное, чем-то похожим в кулачных боях считается Bare Knuckle FC. Ставите перед собой цель подраться там?

— Насколько знаю, у BKFC не самые хорошие отзывы. Как я понимаю, это скорее лига для бывших звёзд. И чтобы попасть туда, нужно быть знаменитым не в России, а на Западе. Мне кажется, отлично зарабатывать и добиваться успеха можно и у нас. А Bare Knuckle FC — это как корочка мастера спорта для бойца кулачки.

— В кулачных боях у подавляющего большинства бойцов есть прозвища. Некоторые даже чаще упоминают их, чем свои имя и фамилию. Как появилось ваше?

— Изначально отец и тренеры называли меня Гладиатором. Но когда пришёл в Top Dog, это прозвище уже было занято Боваром Ханаковым. Понял, что не хочу повторяться. Тут и пришёл в голову Самурай. Надо понимать, что это не просто воин. Он придерживается кодекса чести. И меня воспитывали в таких же традициях. Для нас честь дороже жизни.

Видел сходство с этим японским воином, поэтому и остановился на нём. И расхожая фраза «У самурая нет цели, только путь» мне очень подходит. Ведь я не ставил перед собой задачу завоевать перстень. Просто хотел драться. Но в итоге стал чемпионом.

— Если брать других бойцов, есть ли у кого-то из них прозвище, услышав которое, вы подумали: «Вот блин, почему я до такого не додумался?»

— Возможно, вначале было что-то такое, но сейчас сроднился со своим прозвищем. Более того, если вы сейчас в поисковике напишете «Самурай», то сначала вам покажут японских воинов, а потом меня. Это уже закрепилось за мной, сейчас это как бренд.

— Если смотреть ваши соцсети, то сложно понять, чем вы занимаетесь в свободное от боёв время. Как проходит обычный день Наима Давудова?

— У меня дома есть консоль Xbox, могу поиграть в неё, в частности в UFC. Мне кажется, в последнее время стал гораздо умнее работать там. Если поначалу рубился, то сейчас всё чаще стараюсь переигрывать оппонента. Также в свободное время люблю отдохнуть с друзьями, прогуляться, прокатиться на самокатах. Обожаю природу. С женой очень хотим съездить куда-нибудь в отпуск. Как придёт гонорар, займёмся этим вопросом.

— Кого из бойцов чаще выбираете в UFC?

— Люблю ударников. Часто играю за Рафаэля Физиева, Эдсона Барбозу, Конора Макгрегора, Исраэля Адесанью, Алистара Оверима, Жозе Алдо, Илию Топурию.

— Тот же Марсель Ханов признавался, что в свободное время крайне редко смотрит бои. А вы?

— Единоборства — это моя жизнь. С женой даже ругаемся иногда, ведь я постоянно слежу за ними. Не было бы и дня, чтобы я не посмотрел хотя бы один поединок. UFC, Hardcore FC, «Наше дело» — стараюсь охватывать всё. Безусловно, не все поединки, но ключевые — обязательно. Думаю, если когда-то завершу карьеру, то всё равно не брошу этот спорт и стану тренером. Благо образование у меня есть.

Источник