Уборщица с коллекцией историй, сделка с воскрешателем и спасение семьи Романовых: новые книги февраля

В феврале на книжных полках появился роман «Час откровения» французской писательницы Мюриель Барбери — приквел истории, описанной автором в книге «Только роза». В новом произведении речь идёт о Хару Уэно из Киото, который завёл роман с приехавшей в страну француженкой. Также читатели могут приобрести два дебютных романа — книгу писательницы Салли Пейдж «Хранительница историй» о девушке, которая внимательно слушает других и мало рассказывает о себе, и неисторическое произведение режиссёра Алексея Колмогорова «ОТМА. Спасение Романовых», где царскую семью спасают от расстрела. Помимо прочего, вышел роман Елены Афанасьевой «Театр тающих теней» о непростой жизни героини в период Гражданской войны и «Анатомия любви» Даны Шварц, в которой 17-летняя мисс Синнетт начинает сотрудничать с воскрешателем ради того, чтобы стать хирургом.

• © АСТ / Азбука-Аттикус

«Час откровения», Мюриель Барбери («Азбука-Аттикус»)

Роман «Час откровения» — это, по сути, приквел вышедшего в России в 2021 году произведения автора «Только роза». В нём рассказывается история девушки по имени Роза, впервые приехавшей в Японию, в дом умершего отца, которого героиня никогда не видела, ради обретения корней. В «Часе откровения» читатель узнаёт историю отца Розы.

Хару Уэно жил в глубинке Киото, пока не осознал своего предназначения и не стал коллекционером и торговцем предметов современного японского искусства. На своём веку он повстречал множество женщин, но именно отношения с француженкой по имени Мод были окутаны какой-то таинственностью, незаконченностью. Их роман длился недолгих десять дней, после которых девушка покинула Японию. Хару Уэно узнал о существовании дочери от третьих лиц, он был готов стать отцом, но судьба распорядилась иначе.

Оба романа, «Только роза» и «Час откровения», французская писательница Мюриель Барбери создала, прожив несколько лет в Японии. Поэтому жизнь японского народа, правила и традиции, а также пейзажи страны описаны в книгах с особым вниманием к деталям.

«— Ты паломник, — сказал гончар, — и скитаешься по собственной жизни. Может, ты и нашёл свой дом, но изначально ты сын гор, который вырвал своё сердце и отправился в изгнание. А потому, желая бежать от правил, ты бежишь от истины.

— От какой истины? — Кейсукэ засмеялся: — Истина — это любовь.

Хару хотел ответить, но зазвонил телефон, и он подошёл ответить новому вестнику судьбы. Когда он вернулся, Кейсукэ прочёл ему две строфы из стихотворения Рильке, того самого, которое он сам цитировал Меллану: — «И прочь летит от звёздного мерцанья в пустую ночь тяжёлый шар земли». Даже Рильке понимает твою страну лучше, чем ты. Но Хару было плевать. Ему было плевать на землю Японии, на изгнание, на звёзды и на одиночество. Ему было плевать на всё, что до сих пор было для него исполнено смысла. Он подождал, пока Кейсукэ уйдёт, а когда Сайоко зашла, чтобы убрать набор для саке, сказал ей:

— Её зовут Роза.

Он произнёс имя по-английски, на языке, который выучил, чтобы общаться с европейцами.

— Роза? — повторила Сайоко, произнеся это на японский манер. Он кивнул, она ничего не добавила и вернулась к себе. Позже он принял ванну, немного почитал, погасил свет и заснул в ощущении благодати».

• © Азбука-Аттикус

«ОТМА. Спасение Романовых», Алексей Колмогоров (АСТ)

В серии «Неисторический роман» выходит дебютная книга режиссёра и сценариста Алексея Колмогорова, в которой автор фантазирует, используя исторические события. Колмогоров решил взять за основу историю семьи Романовых, расстрелянную в ночь с 16 на 17 июля 1918 года. 

Действие в романе разворачивается в двух временных отрезках, первый из которых начинается в доме Ипатьевых в ту ночь, когда царь Николай II, его супруга, наследник и дочери должны были умереть. Но в мире писателя царскую семью спасают. Повествование идёт от лица мичмана Леонида Анненкова, которого царевны называют просто Леонидик. Он участвовал в дерзком освобождении Романовых из плена, а также сопровождал царскую семью в долгом и опасном побеге. 

Далее читатель перемещается в будущее, в 1937 год, где чекист Кривошеин пытается выяснить, что случилось в 1918 году. Две сюжетные линии пересекаются благодаря расследованию и череде таинственных событий. 

Алексей Колмогоров выступал режиссёром и сценаристом таких проектов, как «Анна-детективъ», «Тайны госпожи Кирсановой», а также писал скрипт к сериалу «Начальник разведки».

«Колчак смотрел, как приближается поручик, на ходу доставая из кобуры револьвер. А что, если это ошибка? Что, если Романовы не на судне? Что, если этот вестовой не один и кто-то ещё в городе ждёт от него сигнал? Поручик прошёл мимо Колчака в камеру. Что, если действительно, не получив сигнала от этого вестового, Романовы снова растворятся в тайге? Этого нельзя допустить!

— Отставить! — приказал Колчак. Поручик опустил револьвер, который уже нацелил в голову арестованному.

— Приведите его в человеческий вид. Вызовите врача, пусть поставит его на ноги. Ходить-то он сможет?

— Кости целы, — пожал плечами поручик.

— Больше никто его не должен допрашивать. И врача — немедленно.

— Будет исполнено!

— Суда готовить, но не выходить. Ждать особого распоряжения.

— Слушаюсь! — вытянулся полковник.

Тень царя, как тень отца Гамлета, снова замаячила на сцене. Его похоронили, отплясали на его могиле, а он воскрес. Немыслимо, невозможно».

• © АСТ

«Хранительница историй», Салли Пейдж («Азбука-Аттикус»)

Дженис — кладезь историй. Кто-то коллекционирует марки, монеты, а она предпочитает хранить рассказы людей, которые её окружают. К слову, Дженис чуть за сорок и работает она уборщицей. Она любит свою профессию, потому что благодаря ей узнаёт много нового для своей коллекции. Когда началось её хобби, героиня не помнит. В какой-то момент она заметила: людям легко изливать ей душу, в то время как она моет раковину или протирает пыль. Так история за историей стали копиться в её сознании, как ценный клад.

Но самой Дженис никто и никогда не интересовался: даже супруг женщины не особо увлечён её натурой. Впрочем, героиня и не претендует на внимание, так как считает, что рассказать ей о себе нечего. Но всё меняется, когда Дженис начинает работать у миссис Би — старушки 92 лет, которая благодаря своему уму и проницательности видит, что уборщица — интересная личность и заслуживает пристального внимания. Пожилая дама постарается разговорить героиню и узнать, о чём она молчит.

«Хранительница историй» — дебютный роман писательницы Салли Пейдж. Ранее автор изучала историю в университете, а по вечерам увлекалась флористикой. В итоге Пейдж открыла свой цветочный магазин. Писательница поняла, что это уникальное окно в истории людей. Она фотографировала растения, а также издала серию нехудожественных книг о цветах и работе в цветочном магазине. Так Салли Пейдж развила любовь к писательству.

«— Ой, миссис Би, давайте я помогу вам встать. Сидеть на полу вам вовсе ни к чему.

— Дженис, мне совсем не хочется вас посылать, а таких людей, должна заметить, очень и очень мало. Поэтому не могли бы вы просто оставить меня в покое?

— Извините, но ваше состояние от покоя далеко. Я же вижу: что-то стряслось. Давайте я вас всё-таки подниму и… ну, не знаю… Может, сварить вам горячего шоколада?

Она уже собралась прибавить: «И вы всё мне расскажете», но боится, что её слова прозвучат чересчур покровительственно, а Дженис не желает рисковать статусом человека, которого миссис Би не хочет посылать. Для Дженис это повод гордиться собой.

— Да отвалите вы, Дженис! — (Что ж, надолго статуса не хватило.) — Горячий шоколад? Сколько мне, по-вашему, лет — два годика? К вашему сведению, мне 92, и я получила диплом с отличием, заработав почти самые высокие баллы в истории этого колледжа. Возможно, вам интересно будет узнать, что свою должность магистра мой муж получил благодаря моим связям — не своим, моим! Я говорю на четырёх языках, у меня исключительно высокий коэффициент интеллекта, и один раз я задушила ремнём мужчину, а перед этим обезвредила его сообщника, который, в свою очередь, пытался убить меня. И знаете, как я его обезвредила? Подмешала ему наркотик. Так что горячим шоколадом от заботливой нянюшки меня не успокоишь».

• © Азбука-Аттикус

«Театр тающих теней», Елена Афанасьева (АСТ)

Молодая девушка Анна родилась в состоятельной семье дворян, в доме на Большой Морской улице. В октябре 1917 года беременная Анна вместе с семьёй едет из Петрограда в Крым. Там, в имении матери, Анна вместе с мужем, двумя дочерьми, мамой и прислугой собирается пережить смутные времена Гражданской войны.

Всё, чего желает Анна, — обрести свободу. Ту, которая была у неё в детстве, когда она писала стихи и стояла на любимом утёсе. Теперь же стихи она променяла на детей. Героиня не чувствует себя собой в окружении родных людей. Ей чужды разговоры о политике и другие повседневные беседы. Анне предстоит пройти долгий путь, чтобы вновь почувствовать себя живой в трудные для страны времена. Это дорога тернистая, и простирается она через ужасы войны, кровопролития, борьбу большевиков с белогвардейцами, устоявшиеся традиции, неверную и внезапную любовь. Анне придётся столкнуться со смертью и потерей, но изо всех сил постараться спасти себя и своих детей.

Это не первый роман Елены Афанасьевой. Российская писательница и журналист ранее уже выпускала в свет несколько книг, в числе которых «Знак Змеи», «Колодец в небо», а также произведение под необычным названием Ne-bud-duroi.ru. За творчество и стиль автора прозвали «Акуниным в юбке» и «русским Пересом-Реверте».

«Корабль издаёт истерический гудок и трогается. Сейчас-сейчас. Шлюпка догнать успеет.

Лицо матери мелькает рядом с лицом мужа. Мать одна. Капитана нет. Матросов рядом нет. Шлюпка висит на боку корабля прямо под ними, и спускать её никто не намерен.

— Мамочка-мамочка-мамочка! — Крик Маши перекрывает все крики толпы, бакланов и острым шилом пронзает Анну.

Крик Маши. Глаза Оли. Вцепившаяся до боли в её шею ручонка Иринушки… И одна только мысль, как у провинившейся гимназистки, — мать ругать будет, что всё из-за неё случилось. Не пошла на поводу у Оли, послушала бы мать, все были бы сейчас на корабле…

— Они уплывают, — только и говорит Оля.

Муж Дмитрий Дмитриевич мечется по палубе, если по ней в той толпе, что на корабле едва ли меньше, чем на пристани, можно метаться. Мать стоит каменной глыбой. Злая, растерянная. Быстрее мужа понимает, что всё бесполезно. Или Анне это только кажется. Лиц уже не видно. Лишь какое-то неясное движение… Кто-то, перегнувшись через поручни палубы, падает в воду».

• © АСТ

«Анатомия любви», Дана Шварц (АСТ)

Молодая американская писательница Дана Шварц создала роман, быстро завоевавший популярность у читателей и ставший бестселлером The New York Times и USA Today.

Это таинственная, захватывающая и в то же время мрачная история, которая разворачивается в Шотландии XIX века. Хейзел Синнетт — 17-летняя мисс, которая вместо светских бесед и чаепития предпочитает разрезать лягушек. Она мечтает не выйти замуж, как многие другие девушки её возраста, а стать хирургом, что в те времена было совсем не так почётно, как в современном мире.

Хейзел повезло, она практически с лёгкостью может скрывать свои увлечения от матери, поскольку та сосредоточена на воспитании младшего сына и мало внимания уделяет дочери. Именно поэтому однажды девушка под предлогом долгой прогулки отправляется на анатомическую демонстрацию, которую устраивает в городе глава хирургов Эдинбургского университета на живом испытуемом. Там она знакомится с Джеком Каррером — воскрешателем, который изо всех сил старается выжить в городе, где так легко умереть. Эта встреча изменит всё в жизни Хейзел. Дело в том, что девушка заключила пари с преподавателем: если она сдаст экзамены, то сможет учиться на хирурга. К занятиям её не допускают, а для самостоятельного обучения ей нужны книги, а также тела для практики. Повезло, что новый знакомый профессионально выкапывает трупы.

Хейзел и Джек будут работать вместе. Он поможет ей с подготовкой к экзаменам, а она ему — в раскрытии тайны исчезновения его друзей, а также секретов, которые кроются в безымянных могилах эдинбургского кладбища.

«Какой бы ни была причина, перчатки остались на руках Бичема, даже когда он выбрал с подноса нож с длинным зазубренным лезвием и рукояткой из полированного серебра. Бичем улыбнулся ему, некоторое время полюбовался тем, как огонь свечей бликует на лезвии, и снова вернул на поднос. Казалось, он забыл, что стоит в театре, полном людей, которые следят за каждым его жестом. Хейзел так увлеклась, рассматривая его, что лишь через пару минут заметила лежащего перед ним на столе пациента, мужчину средних лет, с прикрытой лоскутом ткани ногой.

Наконец Бичем заговорил.

— Я обещал вам нечто экстраординарное, джентльмены, и именно это я сейчас и продемонстрирую. Мой дед основал это общество для того, чтобы выдающиеся мужи науки собирались вместе и делились своими опытом и открытиями. И сегодня я подтолкну Эдинбург в XIX век.

Продолжая говорить, он перевёл взгляд на пациента на столе и размашистым движением сдёрнул ткань с его ноги.

Зрители дружно вздрогнули. Хейзел тоже резко вздохнула, чего, к счастью, никто не услышал. Нога мужчины выглядела кошмарно: воспалённая, зеленоватая в одних местах, красноватая в других, вдвое толще обычной ноги, да к тому же обвитая распухшими багровыми венами.

Доктор Бичем выбрал другой инструмент с подноса ассистента — пилу. Он поднял её вверх, почти играючи, и теперь уже вздрогнул пациент».

• © АСТ

Источник